Сергей Азарин:
Путешествие на Землю Предков.


Сергей Азарин. Автопортрет, 27-28 мая 2006. Через два месяца после выхода Книги ХавардАР в мир Предисловие: 7 апреля 2006 я вспоминаю 7 апреля 2005.

     Прошёл год с того момента, как в мир явилась Открывающая Часть к большому рассказу «Путешествие на Землю Предков».

     Иногда надо оглянуться назад и посмотреть, что было сделано. Такие моменты для осмысления пройденного пути необходимы… не хочу говорить, что – каждому, но тому, кто желает двигаться дальше, искать новые пути развития, чтобы преодолеть путы обывательской суетливости, дабы обрести в душе Свет и новое понимание, дабы подняться на более высокие уровни развития, где открываются новые возможности для Созидания.

     Осмысление прошлого - это серьёзный шаг в настоящем, направленный в будущее. Но здесь есть тонкая грань между лёгким прикосновением к прошедшим событиям и бесцельным увязанием в прошлом. Почувствовать эту грань - значит спасти себя, не дать серому хламу завалить разум.

     ...Это одна из тех статей-зарисовок из списка наиболее понравившихся мне лично. Она как начало рассказа об истории моей семьи, в чём-то проявлен художественный вымысел, в чём-то - несладкая правда жизни. Смотрите на это как на рассказ, фрагмент, а не хронику. Когда-нибудь я завершу, кусочки мозаики сойдутся в один узор...

     Сейчас публикую текст в чуть обновлённом виде, убрав лишние наслоения, с условием, что это не приведёт к каким-либо серьёзным изменениям, в жажде сохранить тот же стиль связывания Слов, как во время написания этого рассказа: 6 апреля 2005, 23:40 msk – 7 апреля 2005, 01:40 msk. Это как следы Истории, которые стираются свидетелями, а потомки начинают ломать голову себе и другим. Я так не хочу. Пусть рассказ сохранит очарование прошлых шагов. Я публикую его не просто так. Кроме моего желания и любви к этим строкам, есть память о тех комментариях, которые я получил после первого появления. Благодарю каждого, кто не остался равнодушным и почувствовал движение Света, идущего от Слов...


      Сегодня 7 апреля 2005 года. Хотелось бы отметить свой день рождения воздаянием уважения Духам Предков, наделивших меня способностью к Слову, пробивающейся сквозь Время. Данный рассказ написан в несколько необычной для меня манере...

     Всё началось с письма от дяди, полученного в начале декабря 2004 года. Он отмечал очередной день рождения и по этому случаю решил написать большое послание.
     Просьбу.
     Хотел бы напоследок взглянуть на те места, где наши предки жили семь поколений. Просит сопровождать его в поездке, боится, что не выдержит сердце, да и говорил он всё хуже и хуже, люди, не понимающие особенности его речи, не смогут помочь, если случится беда.
     О причине, столь тягостно повлиявшей на его речь, есть семейное предание...
     В 1939 году, когда товарищи из НКВД допрашивали его отца, мой дядя только-только приблизился к отметке в один год жизни. В целях улучшения взаимопонимания между следователем и подследственным, ребёнка периодически клали на подоконник голым перед раскрытым окном, а за окном была зима... Допрос, конечно, был по причине. В НКВД охотились за семейными сокровищами, которые мой предусмотрительный прадед в ожидании военного переворота в России (в 1917 году), хранил в Лихтенштейне. Но эта предусмотрительность никому не помогла. Разум бессилен против безумной толпы…

     Я не сразу решился отправиться в дорогу. Думал. То, что когда-то давно рассказывал мой дед, придало сил для поездки. Путь не близкий: Москва – Н.Г. обл., деревня Н – Л. обл. – Н.Г. обл., деревня Н - Москва. Дядя в письме просил купить апельсинов, если соберусь приехать...
     Добираться до той деревни было крайне тяжело. Если поездка за пределы Москвы носит почти героический характер, то... Героический потому, что душа моя не выдерживает видов того, во что превращена Россия под многократно мудрым правлением. Так вот, пересекая беспросветную нищету окружающей действительности, я почти бежал до пункта назначения, бежал без оглядки, завязав глаза своей души чёрной лентой.

     Деревня Н встретила меня так, как и подобает - полуразрушенными домами, людьми с голодными лицами и воспалёнными глазами... Мыши совершили массовый суицид в колхозном амбаре, в знак протеста к очередным мудрым реформам.
     Зима...
     Если летом можно сходить за грибами-ягодами и из этого сварить суп-варенье, в крайнем случае, набрать берёзовой коры, щавеля и приготовить богатый бульон, то зимой особо не разгуляешься. Кстати, в эту зиму даже снега было мало.
     Я пожалел, что не захватил с собой нормальную еду. Глядя на всю эту «экономическую стабильность, процветание, рост производства и имидж сильной страны», я очень, очень жалел, что приехал только с сумкой апельсинов.

     Дядя ждал дома. На улицу он выходил редко, потому как наличие щелей в стенах и на крыше создаёт улицу в домашних условиях. Он сидел, одетый в телогрейку, ватные штаны и шапку-ушанку, на табуретке около печи. В печи кастрюлька... с мясом. Для него это был праздник - приезд дальнего родственника, из самой Москвы, родимой Столицы.
     Кстати, я видел своего дядю первый раз в жизни. Оказалось, что Москва находится в другой галактике, дальше, чем Альфа-Центавра. Из этой деревни, перед глазами голодных Россиян, - воспринимается именно так. И они добрее, чем москвичи.

     Дядя решил потратить все деньги, чтобы приготовиться к моему приезду. Кроме мяса в кастрюльке, на столе стояла бутылка с коричневой жидкостью, два стакана, тарелок не было, но были две ложки. Деревянные.
- Их ещё отец сделал, когда сюда жить приехал.
     Я быстро прикинул, сколько лет было этим ложкам. В 1934 году его отец, брат моего деда, был вынужден уехать в эту деревню. Значит, ложкам 70 лет. Реликвия.

- Ну вот, мясо сварилось, пора есть. К столу!
     Запах, доносившийся из кастрюли, был мне знакомым, но...
- Давай сначала по стаканчику, - он разлил коричневую вязкую жидкость по двум гранёным стаканам: - Ух, ядрёная! Ну, пей...
     Пары, иначе не назовёшь, которые исторгала эта жидкость, уже парализовали моё сознание, а потом размыли его до ничтожного состояния, словно ведро воды вылили на каплю краски.
- Что это?
- Это настойка. Чтобы согреться...
- Из чего она? Почему она коричневая?
- Потому что она из кореньев специальных… там всё чистое, природное, полынь, чертополох, всего понемножку. Валентина, соседка, варит. Мы всей деревней пьём. Самогонка это, не криви носом. Подумаешь, тёмная, зато кровь как разгоняет, закачаешься. Пей!
- Да я уже пьян... От одного запаха.
- Ну, хоть глоток, за знакомство, когда ещё свидимся.
- Если я выпью, то мы больше не увидимся.
     Дядя засмеялся. Потом поднёс свой стакан ко рту и начал пить, медленно, по глотку. Я следил за ним. Когда была выпита половина, он весь покраснел, а свободная рука сжалась в кулак, аж кости побелели. Когда допил, бережно опустил стакан на стол. Закусил, понюхав рукав телогрейки. Его лицо стало как помидор, а глаза резко потеряли цвет, зрачки пропали, вместо них - белое мутное марево.
- Завтра утром поедем. Машина будет от лесничества. Ешь мясо, не стесняйся, я не буду. Это вы там, в Москве, каждый день мясо едите. Мы здесь по-простому...
     Он, словно робот, схватился голой рукой за горячую алюминиевую кастрюлю и пододвинул ко мне поближе.
- Ешь... - встал, дошёл до топчана у окна, лег и уснул.

     Я остался один на один с нетронутым стаканом самогона и целой кастрюлей мяса. Снял крышку, заглянул - то, что увидел, подтвердило мои подозрения. Там мяса не было. Просто вода, в которой сварен один или два кубика «Gallina Blanka», куриного бульона. Если это «мясо», которое, по их мнению, каждый день едят в Москве, то что говорить обо всём остальном?
      Например, о голодных глазах деревенских жителей, сверкающих во тьме полуразрушенных домов.

     Я опять пожалел, что из еды привёз только несколько килограмм апельсинов. Кстати, один апельсин стал моим обедом и ужином. Попадая в такие условия, понимаешь, что надо учиться экономить. На голодный желудок не спалось. А дядя спал очень даже хорошо. Видимо, та коричневая настойка из кореньев полыни и чертополоха влияет на добропорядочный сон.

     Дядя проснулся утром, в 04:20, и стал собираться. Мне тоже пришлось вставать.
- А почему так рано?
- Что? Кто здесь?!!
- Это я, Сергей.
- Пошёл вон из моего дома!!! - дядя был не в себе: провал в памяти, галлюцинации...
      Я пытался его убедить, что я не та ***лочь, сосед Серёжка, который пришёл воровать грабли и вёдра. А тот самый далёкий родственник из Москвы.
     Надо признать, что слово «Москва», повторенное десять раз подряд, действует отрезвляюще. Он меня вспомнил. Извиняющимся тоном:
- А я по привычке полпятого просыпаюсь и начинаю собираться на работу. Почти сорок лет так встаю. Не могу отвыкнуть.
     Мне стало жаль его. Жаль их всех... работяг, использованных на Великих Стройках и выброшенных, как ржавые грабли. Единственное утешение - это выпить 200 грамм наркотического яда и забыться на весь день. И чем быстрее эта настойка убьёт остатки жизни, тем лучше. Потому что жить в таких условиях невозможно.
- Ты что сделал?! С ума сошёл?
- А в чём дело?
- Зачем апельсиновые корки выбросил?
     Меня смутил этот вопрос. Что я должен сделать, съев апельсин? Выбросить корки в мусорное ведро. Оказывается, я не прав. Дядя очень быстро выхватил корки из ведра, обтёр их о подол телогрейки, чёрной от застарелой грязи, а потом начал есть.
- Ты что делаешь? - мой черёд возмущаться.
- Еду нельзя выбрасывать. Её надо есть.
- Но это корки, отходы...
- Да вы там в Москве совсем зажрались. Уже корки вам не еда, вот до чего довели народ. Сытно живете там, господа москвичи...
     Я не стал спорить и мешать есть. Ждал.
- А ты не будешь?
- Нет.
- Надо есть всё подряд, здоровья будет больше. Ты вон какой худой. Сколько привёз апельсинов?
- Почти три килограмма.
- Хорошо. А чего же ты не выпил настойку?
- Не могу. Я не пью алкоголь, здоровье не то.
- Городские жители все больные, знаем, то насморк, то колдрекс... Трубы кругом, химия, вот и чихаете.
     Я достал целый апельсин и протянул ему.
- Нет, не надо. Я позавтракал...
- Ешь, - настойчиво.
     Долго упрашивать не пришлось. Он взял апельсин и начал есть, как яблоко, не очищая корки. Я ничего не сказал. Наблюдал.
- Сочный... - смаковал дядя.
- А почему ты просил привезти столько апельсинов? Если мы поедем, то могли бы по дороге купить.
- Это не мне. Это для моих соседей. Я раздам их, каждому... Кому не хватит, пусть делятся. Это мой подарок, прощальный, вдруг помру-не-вернусь, а ведь все, кто здесь сейчас живёт, почти моя семья, знаем друг друга всю жизнь.
     Эти слова…
     Они словно серебром вытканы на пожелтевшем партбилете и других полуистлевших останках достижений великого прошлого.
     Я слышал их в холодной избе, на краю земли.

*

     Мы сильные, мы выживем в самых страшных условиях беспросветной нищеты, но мы будем вместе, всегда. Потому что мы все – одна душа на всех. Каждый из нас есть яркая искорка, зажжённая Всевышним. Каждый из нас есть вместилище огромной силы Духа - Духа Света, Созидания и Развития.
     Может нам не хватает материальных благ, но это не главное. Все материальные ценности лишь неясное облачко, которое при малейшем дуновении ветра уносится за горизонт. Всё есть в наших сердцах, - всё, что надо. Нужна лишь возможность, чтобы раскрыться, чтобы сделать шаг и явить в мир чудо. Каждый из нас может явить в мир чудо, необыкновенное, прекрасное, ослепительное.
     Нам нужна всего лишь возможность… и она будет дана. Однажды.

*

     Машину неопределённого вида «от лесничества» вёл тот самый ***лочь Серега, который оказался интересным собеседником, правда, все его разговоры сводились к тому, как он воровал то колхозные яблоки, то садовый инвертарь у соседей. При этом пытался убедить, что всё было сделано случайно, и он не виноват в содеянном.
     Мы едем до города Л., а дальше к фамильному имению, где наши предки жили семь поколений. По дороге дядя рассказывает историю семьи во всех подробностях, дополняя рассказы моего деда.

*

     Имение семьи сохранилось с начала века в том виде, какой должен быть у полуразрушенного здания высотой с шестиэтажный современный дом. Каким-то чудом этот остов-дом остался, земля не занята, словно Духи Предков охраняли границы своих владений от чужаков.

*

     Когда я подошёл к этому дому, прикоснулся к его стенам, услышал тишину окружающего мира, а потом моё сознание будто полностью перевернулось, я ощутил то Великое, что дано почувствовать только мне. Весь мир расцвёл божественными красками, переливы солнечных лучей, танец облаков, пение птиц и ароматы леса…
     Я понял своё предназначение, цель своей жизни, увидел так ясно, будто она была написана золотом на крыльях ветра...

   Примечание: Действующие лица, события, названия и ситуации в этой статье есть вымысел. Любые сходства с настоящими людьми, живыми или умершими, событиями, названиями, ситуациями есть чистейшее совпадение.


   © Сергей Азарин, 7 апреля 2005 - 7апреля 2006. в начало страницы